Что может быть в январе, кроме морозов и снегов. Да, в январе холодно. Но уже в солнечный день в затишке, за лесом, греются на солнце снегири. Расселись на полынных кусточках, выставили алые грудки и красуются перед снегурушками.
Синицы уже пробуют свой голос. Вчера сам слышал. Конечно, до песен ещё далеко, но синичья запевка уже начинается: пинь-пинь.
А на днях над заснеженной Вершницей в морозном солнечном небе резвились в брачной игре вороны. Чёрные-чёрные над белым долом: две пары, четыре крупные птицы летали по большому кругу с громким гортанным криком: крук-крук. Так они выбирают себе подругу, одну-единственную на всю жизнь. А вороны живут до семидесяти лет. Но как летали! То все четыре друг за другом, то сойдутся парами крыло в крыло, то один под другим, то вдруг поменяются парами, то снова летят по-прежнему, касаясь клювами и любуясь друг другом. И всё над Вершницей, все по одному большому кругу. И сколько бы они ещё резвились, если бы не сороки. Пострекотали, пособирались в сосняке и большой стаей к ним, к воронам. И нарушилась брачная игра – улетели в беспорядке к Молявину.
Хотя сороки и сами из семейства вороновых, но воронов не любят, много зла они приносят всем птицам и сорокам тоже.
И всё-таки вороны летали красиво. Сейчас закрою глаза и вижу паренье этих чёрных больших птиц с блестящим чёрным опереньем в голубом небе над снежным безмолвием.
Ещё вспоминаются часто обледенелые стволы берёз. Это было после оттепели, в морозный день. Мокрые берёзы обледенели, а когда поднялось солнце над лесом, вспыхнули на атласных белых стволах маленькие живые огоньки.
А не диво ли – яркие звёзды и пышные сугробы, белые поля в снегириных грудках и Большая гора, звонкоголосая и радостная от детей.
Так что и в январе найдёшь чудеса.