Мой дед носил рубашку в заплатах, но слыл сельским аристократом, потому что пил настоящий городской чай. Дед понимал вкус чая и ценил чаепитие. Его деревянная изба, зимой и летом пахнувшая мёдом, яблоками, сосновой стружкой и сушёными травами, была открыта для всех.
Из всех застольных разговоров, которые мне когда-нибудь приходилось слышать, самые интересные были за дедовским самоваром. Чай из блюдец пили не спеша, и разговоры были степенно-неторопливыми. Часто вопреки деревенскому обычаю рано ложиться спать разговоры шли до полуночи. Я сидел на лавке, и стол с пускавшим пар самоваром казался мне кораблём, который вот-вот уплывёт в открытое настежь окно. За самоваром пели старинные песни.
Позднее мне довелось пить чай в разных местах: в русских чайных возле дорог, в узбекской чайхане, у костра в Сибири, в тундре, во Вьетнаме. И не раз я вспоминал дедовские слова: «Устал – пей чай. Жарко – пей чай. Хочешь согреться – пей чай».
(145 слов)
По В. Пескову