После войны в Ленинграде жилось голодно, и мы всей семьёй отправились на бабушкину родину в деревню. Но и там было очень трудно с продуктами.
Однажды к нам в гости приехал наш родственник Егор, который жил на самом краю деревни и надолго уходил в горы пасти овец. В доме сразу запахло хлебом, от вида четырёх душистых белых караваев закружилась голова. Егор жалостливо смотрел на то, как я ем вкусно пахнущий ломоть хлеба, и говорил, что ему жалко нас, переживших блокаду. От Егора шёл густой запах овец. Я был пятилетним глупым ребёнком. Скривившись, я вдруг бестактно заметил, что в доме почему-то стало противно пахнуть овцами! Егор смутился и суетливо заторопился домой.
Я грыз хрустящую хлебную корочку, тонул зубами в мякише, чувствуя щеками его тепло. И только потом, когда от сытости стали смыкаться веки, я удивился, почему это после ухода дяди Егора ни мама, ни бабушка не общаются со мной. Бабушка мыла посуду, мама ходила по комнате, потом остановилась около меня и сказала, что Егор в степи под градом и снегом круглый год один следит за овцами, у него своих пятеро голодных ребятишек, а он нам хлеб привёз. Глядя на взволнованных бабушку и маму, я понял весь ужас совершённого мною. Мне захотелось немедленно пойти и попросить у Егора прощения.
Я вышел на улицу. Было уже совсем темно. Идти надо было оврагом, где темень лежала огромным чернильным пятном. От страха я плакал, но шёл. Возвращаться домой с позором было нельзя.
Как во сне перешёл я овраг и подошёл к избе Егора. Огня в окне не было, я не знал, что делать дальше, но вдруг осветилась дверь бани, и я увидел Егора. Я бросился к нему со словами: «Дядя Егор, прости меня!»
За всю мою жизнь я не испытывал большего раскаяния, чем в тот момент. Дядя схватил меня, укутал, поцеловал, а потом отвёл домой.
Были у нас с Егором потом и праздники, и изобильные столы, и весёлые рыбалки, но навсегда осталось у меня чувство вины перед тем, кто дал мне хлеб.
(326 слов)
По Б. Алмазову