Вводит нас в жизнь Достоевский – и перед нами расстилается жуткая, исподволь наводящая ужас и тоску пустота, как будто ни на минуту не знавшая животворящего света. И посередине этой тёмной равнины в муках недовершённости прозябают странные, опустошённые, на редкость одинокие существа, имя которым – люди. Жизнь каждого только в нём самом, все силы ушли в глубь души, на стремление согласовать и соединить то, что располагается внутри. А соединить их практически невозможно, потому что там – поистине хаотическая смесь сил, лишь механически сплётшихся друг с другом. Силы эти яростно, отчасти даже бешено борются, душат друг друга: одна поднимется, другая тотчас же её опрокинет, вследствие чего добро подсекается злом, зло добром, любовь поедается ненавистью, ненависть – любовью. Испокон веку ничем не заменимая тоска по гармонии вмиг опрокидывается болезненно-судорожными порывами к хаосу; отвращение к жизни потихоньку подавляется издана въевшимся в душу страхом смерти, стремление к смерти – исступлённой, непреодолимой любовью к жизни.
Ввиду того, что разум кажется растерянным над этой мешаниной, человек мало-помалу старается умственным, логическим путём создать хоть какое-нибудь единство, «идеей» обуздать ползущие врозь силы. Лишённый непосредственного ощущения гармонии жизни и счастья, он пытается-таки собственными силами осознать жизнь, изобрести почти недостижимое, но такое желанное счастье, тем более что счастье это заслужено им. Но ничего не удаётся, и в беспрестанных муках душа снова и снова распадается на несоединимые, разрозненные силы. И в неотвратимой неизбежности этих мук человек находит, наконец, своеобразный выход: броситься навстречу мукам, целиком отдаться им, растерзать душу смертными противоречиями. В этом – непонятное на первый взгляд, неприемлемое для действительно свободного человека удовлетворение, грозная радость, тёмная, как ночь. Человеку совершенно неожиданно открываются незнакомые ранее красота и счастье страдания, он вдруг начинает любить скорбь и жаждать мучения. И через скорбь он таки познаёт основную истину жизни – истину о высшем, трагическом призвании человека.
(285 слов)
По В. Вересаеву