Таинственный лес

   Юрий Андреевич, собираясь в лес, прихватил непромокаемый плащ, охотничьи сапоги, в холщовый мешок положил тушёнку, свежевыпеченный хлеб, плитку шоколада, копчёную колбасу, чтобы не тратить время на разжигание костра, и двинулся в путь. Он углубился в лес в нескольких направлениях с целью его обследования и убедился, как в нём нетрудно заблудиться. Два уголка издали привлекли его внимание.
   У выхода из леса, который был теперь по-осеннему гол и виден насквозь, как будто в его пустоту настежь раскрыли ворота, росла на редкость одинокая, красивая, единственная изо всех деревьев сохранившая ещё не опавшую листву рябина. Она произрастала на горке и протягивала в высь небесную, в тёмную свинцовую даль предзимнего ненастья плоско расширяющиеся щётки своих твёрдых багрово-красных ягод. Зимние пичужки с ярким, как морозная заря, оперением, красногрудые красавцы снегири и синицы, чутко реагирующие на малейший шорох, – все оставшиеся на зимовку птицы, искоса поглядывая, потихоньку приближались к рябине, затем, осмелев, садились на неё, медленно, с выбором клевали крупные ягоды и, закинув кверху головки и вытянув шейки, с трудом их глотали.
   Какая-то незаметная на первый взгляд близость запросто возникала между птицами и деревом. Казалось, что рябина, сжалившись над птичками, кормила их, точно мать младенца, и усмехалась.
   Другое место в чащобе ещё больше притягивало взгляд. Оно расположилось на возвышенности, неподалёку от оврага. Возвышенность эта с одного края круто обрывалась. Казалось, внизу под обрывом предполагалось что-то другое, чем наверху, ─ река, овраг или глухой, поросший некошеной травой луг. Однако под ним было повторение того же самого, что наверху, но только на головокружительной глубине, на другом, вершинами деревьев под ноги ушедшем, опустившемся вглубь уровне. Вероятно, это почти сверхъестественное явление возникло вследствие обвала. Точь-в-точь этот суровый лес, как-то споткнувшись, с разбегу полетел вниз и должен был провалиться в бездну, сквозь землю, но в решительный момент удержался и как ни в чем не бывало шумит внизу.
   Но не этим, а другой особенностью была замечательна лесная возвышенность. Всю её по краю запирали отвесные, ребром стоявшие гигантские глыбы. Они были похожи на плоские плиты геометрически правильной формы, как будто отёсанные никому не известным мастером.
   Когда Юрий Андреевич впервые попал на эту площадку, он готов был поклясться, что это место с камнями совсем не природного происхождения, а создано искусственно. Здесь могло быть в древности место священнодействий и жертвоприношения неизвестных нашим современникам языческих идолопоклонников.
(370 слов)

По Б. Пастернаку