Ясность воздуха придавала какую-то необыкновенную силу и первозданность окружающему, особенно по утрам, когда всё было мокро от росы и только голубеющий туман ещё лежал в низинах.
А среди дня и река, и леса играли множеством солнечных пятен – золотых, синих, зелёных и радужных. Потоки света то меркли, то разгорались и превращали заросли в живой, шевелящийся мир листвы. Глаз отдыхал от созерцания могучего и разнообразного зелёного цвета.
Полёт птиц разрезал этот искристый воздух – он звенел от взмахов птичьих крыльев.
Лесные запахи набегали волнами. Подчас трудно было определить эти запахи. В них смешивалось всё: дыхание можжевельника, вереска, воды, брусники, гнилых пней, грибов, кувшинок, а может быть, и самого неба. Оно было таким глубоким и чистым, что невольно верилось, будто эти воздушные океаны тоже приносят свой запах – озона и ветра, добежавшего сюда от берегов тёплых морей.
Очень трудно подчас передать свои ощущения, но, пожалуй, то состояние, которое испытывали все мы, вернее всего можно назвать чувством преклонения перед не поддающейся никаким описаниям прелестью родной стороны.
(162 слова)
По К. Паустовскому