Рискованное путешествие

   Солнце, уже не раскалённое, как в полдень, а утомлённое и вследствие этого нежаркое, понемногу садилось за тёмно-зелёную кайму рощ. Тележка, мелодично позвякивая блестящими, похожими на серебряные, миниатюрными колокольчиками, медленно двигалась по глинистому гребню. Я сидел и по временам сомнительно поглядывал на моего возницу. Направо, прямо из-под колёс тележки, бежал вниз обрыв, а под ним весело струилась неширокая, но бурная речонка; налево, также от самых колес, располагался овраг, на дне его тянулась наподобие змеи размытая весенними дождями глинистая дорога. Тележка переваливалась с боку на бок, наклонялась то над рекою, то над оврагом. В какую сторону предстояло нам свалиться?
   Мой возница – молчаливый невысокий дед-старожил – втягивал голову в плечи, дёргал локтями и осторожно придерживал лошадей. «Как, старик, не боишься? Ведь мы вот-вот свалимся!» – не выдержал я, готовясь услышать в ответ классическое «не бойся!». Но старик неожиданно ответил: «Свалимся, барин. Как же не бояться? Уж то-то боюсь!» Он снял видавшую виды шапчонку и утёр рукою лоб.
   Поразмыслив, я сошёл с тележки. Возница оживился, задёргал вожжами и второпях покатил по откосу в овраг. Бубенчики зазвенели испуганным прерывистым звоном; затем тележка, увязая в глине, мало-помалу потащилась в гору.
   Я перебрался через овраг и пошёл перелеском. По ту сторону реки, над бором, стлались по небу ярко-золотые тучки, а сам бор под ними казался мрачным и молчаливым. Казалось, что, если войдёшь туда, с тобой обязательно произойдёт что-то необычное, сверхъестественное. А кругом стоял тот смутный, непрерывный и весёлый шум, которым днём и ночью преисполнен воздух в начале лета. Среди орешника и березняка всё пело, стрекотало, жужжало. Вдали, неподалёку от речки, щёлкал соловей, внизу вовсю стрекотали кузнечики, которые с отчётливым шорохом бросались врассыпную, лишь только пошевелится трава; по стволам деревьев, не останавливаясь ни на секунду, двигались муравьи-непоседы, а вверху стояли весёлые комариные тучи. Казалось, попадёшь внутрь – пострадаешь от этих туч. С серьёзным видом неподалёку от беломраморных берёз кружились майские жуки, сплошь наполняя окрестности своим беспрестанным гулом; птички вперегонки проносились через поляны. Ввиду того, что праздновали троицу, вдали повсюду звучали девичьи голоса, поющие под аккомпанемент свирели, по деревням водили хороводы. На душе становилось легко и радостно – то ли за счёт безыскусственного очарования природы, то ли оттого, что был праздник.
(350 слов)
 
По В. Вересаеву