В это утро впервые в своей жизни я услышал поразившую меня игру на пастушьем рожке.
Я смотрел в открытое окно, лежа в тёплой постели и подрагивая от холодка зари. Улица была залита розовым светом встававшего за домами солнца. Вот открылись ворота двора, и седой пастух-хозяин, в новой синей поддёвке, в помазанных дёгтем сапогах и высокой шляпе, похожей на цилиндр, вышел на середину ещё пустынной улицы, поставил у ног свою шляпу, перекрестился, приложил обеими руками длинный рожок к губам, надул толстые розовые щеки – и я вздрогнул от первых звуков: рожок заиграл так громко, что даже в ушах задребезжало. Но так было только сначала. Потом он стал забирать выше и жальче и вдруг заиграл что-то радостное, и мне стало весело. Замычали вдали коровы и стали понемногу подбираться, а пастух всё стоял и играл. Он играл, запрокинув голову, играл как бы в небо, словно забыв про всё на свете. Пастух переводил дыхание, и тогда слышались восхищённые голоса на улице: «Вот это мастер! И откуда в нём духу столько!» Пастух, наверное, тоже слышал это и понимал, как его слушают, и ему это было приятно.
(180 слов)
По И. Шмелеву