Лес Аденауэра

   Был я в ФРГ по приглашению международного общества «Интернационале», не очень большого, небогатого, но внимательного и по-немецки пунктуального заведения.
   Составляя программу моего двухнедельного пребывания в Германии, немцы, узнав из книг, что я из таёжной Сибири, часто пишу про охоту, значит, и сам охотник, решили потешить меня сокольничьей охотой. Только вместо сокола немцы держали ястребов или коршунов, как у нас на Руси всех подряд хищников называют.
   Сборы охотников назначены были на пригородной станции, и я думал, что мы поедем куда-то дальше, в леса, в горы. Но оказалось, что охота будет происходить в пригороде.
   Как и положено охотникам, немецкие охотники немножко хвастались достоинствами своих птиц, предметами снаряжения, доставшегося ещё от прадедов. Но немцы есть немцы, в раж особо не входили и если привирали, так в меру.
   Однако не птицы, не охотники, не охотничьи атрибуты заняли моё внимание, а рассказ о том лесе, по которому мы шли и который почтительно назывался лесом доктора Аденауэра. Уроженец города Кёльна, ещё до войны Аденауэр был бургомистром родного города, но с приходом нацистов к власти от общественной и политической деятельности отошёл, всю войну прожил на своей вилле, в стороне от кровавых событий.
   После войны его вновь избрали бургомистром в прах разбитого английской и американской авиациями города Кёльна. Он был уже в почтенном возрасте, когда стал главой нового, побеждённого, полуразрушенного государства, населённого перепуганным и присмиревшим народом.
   Стоит ли сейчас говорить, как немцы во главе с Аденауэром работали, восстанавливая своё хозяйство.
   Меня занимало совсем другое. Когда у нас рисовали Аденауэра с окровавленным топором в руках, старичок Аденауэр в свободное от работы время брал лопату на плечо и следовал на развалины. Естественно, жители Кёльна, Бонна, близлежащих селений не могли оставить своего вождя в одиночестве, ворча и поругиваясь, устало следовали за ним и по доброй воле, но не под ружьём разбирали завалы, очищали землю, садили леса.
   Пятидесятикилометровая полоса леса вокруг Кёльна и зовется лесом доктора Аденауэра. Вот памятник, достойный человека, любящего свою родину и желающего добра и светлого будущего своему народу.
   Памятник, состоящий в основном из клёнов, ясеней, бука, акаций, диких яблонь и груш, подсвеченный по опушкам, впадинам и ручьям лещиной, кустарниками барбариса, бузины, боярышника и дудочником. Лес сомкнулся над головой, качался, шелестел ветвями, хлопался неопавшей, кое-где уцелевшей нарядной листвой. По нему летали голуби, уркали горлинки, где-то заливался зяблик, перекликались синицы. Местами, в особенности ближе к станции, лес был подзасорён. Охотники осудительно качали головами, ругали отдыхающих нерях, соображали насчёт воскресника, который возглавит охотобщество, они же не выдержат и обратятся в бундестаг с предложением внести на обсуждение закон о порядке в лесах Германии, о строжайших мерах по их санитарному содержанию.
   Немцы, в отличие от нас, разговорами не ограничатся, пустопорожней болтовнёй дела не заменят. В предгорьях Альп есть у них озеро, глубокое, светлое, незамерзающее. Однажды по озеру поплыла мёртвая рыба, поредели косяки птиц: отходы, химические удобрения и прочий мусор сбрасывались в озеро. Решено было на правительственном уровне заняться экологическим бедствием. Во спасение альпийской жемчужины народом быстро была сделана обводная канализация вокруг озера, вышел запрет пользоваться крестьянам химическими удобрениями, а тем, кто не захотел перейти на удобрения органические, предложены были земли под сельские хозяйства вдали от озера.
   Назад мы ехали молча в электричке. Переводчица устало курила. Я смотрел в окно, за которым всё тянулся лес.
   ...А личная лопата Конрада Аденауэра хранится в Национальном музее Германии.
(533 слова)

По В. Астафьеву