Когда в первый раз перед Лесей Украинкой вдруг распростёрлось море, ей показалось, что всё исчезло: смотри вверх, вниз, прямо – везде небо. Небо, и ничего больше нет. Чёрное море... Веками воспевали его поэты – от Овидия до Пушкина и Шевченко. Это она хорошо знала. И всё же была потрясена таким зрелищем. Леся не видела и не слышала ничего, кроме моря.
Под вечер небольшой пароходик с людьми, которые никуда не спешили, прогуливался вдоль одесского побережья. Как и большинство пассажиров, спутница Леси устроилась с правой стороны, чтобы видна была приморская окраина Одессы. Леся – на противоположной стороне палубы: хотела видеть море во всей его необъятности, во всей его красе. В тот день оно было удивительно прекрасным: синее-синее, с белыми гребнями и розовыми отсветами, с тёмно-зелёными тенями, с золотыми искрами при закате солнца.
Опускались сумерки. Пароход пришвартовался к причалу. Пассажиры шумно двинулись к трапу. Одна Леся застыла на том же месте, впилась взглядом в горизонт, полыхавший молниями-пожарами, которых никогда не увидишь на Волыни. Странно – на небе ни облачка до самого горизонта, а вспышки сверкали и сверкали, как сабли в руках рыцарей-великанов...
(177 слов)
По А. Костенко