Кузовок

   Уже много лет на полочке в моей комнате стоит небольшая корзинка-кузовок, сделанная из бересты. Кузовок этот подарил мне мой приятель Артамон, служивший некогда сторожем в заповеднике на Кольском полуострове, где в давние годы я провёл лето и две ранних весны.
   Когда я весной собирался вернуться в Ленинград, Артамон отправился меня провожать. Нужно было пройти на лыжах большое расстояние по озеру, берега которого были покрыты густым лесом. Помню, как мы шли не торопясь по слежавшемуся снегу, перешли перекаты, к вечеру вышли на огромное озеро, тогда ещё нетронутое человеком.
   Солнце уже почти не заходило. Начинался полярный день.
   Артамон, свернув на берег, нашёл место среди зелёных ёлок, где мы расположились на ночлег. Он стал рубить для костра сухие деревья, разрубал их на длинные поленья и раскалывал каждое полено на две половины. Известно, что расколотые дрова лучше горят в костре. Сделав постели из еловых веток, мы переночевали у костра в лесу на берегу озера. А ранним утром, напившись из котелка горячего чаю, стали собираться в дальнейший наш путь.
   Выйдя на лёд озера, я увидел, что Артамон таскает на берег оставшиеся тяжёлые расколотые поленья и прислоняет их к густой крайней ёлке светлым расколом наружу. Эти дрова были видны издалека. Я спросил Артамона, зачем он это делает. Он очень просто мне ответил:
   – А как же? Вот кто-нибудь после нас пойдёт и увидит, что приготовлены дрова для костра, и переночует в лесу.
   Так он делал доброе дело для неведомых ему людей, которых знать и видеть не мог.
   В тайге охотники некогда строили маленькие домики для ночлега, с каменными очагами. Они там ночевали, проводили время, а когда уходили – непременно оставляли кое-что из своих запасов: пачку табаку, спички, запасы топлива и что-нибудь другое, нужное. Это они делали тоже для своих незнакомых друзей, которые могли бы воспользоваться ночлегом, найти пищу и все необходимое. Такие благоустроенные избушки для блуждающих охотников видел я и у норвежцев. В избушках были сложены запасы топлива – каменного угля, продовольствие и даже книги.
   Мне очень нравился этот человечный обычай, и я пожал руку Артамону, который не поленился вытаскивать расколотые поленья на самый край озера, видный издалека.
   К вечеру мы пришли на железнодорожную станцию, и я расстался с Артамоном. Я и теперь его помню – помню его лицо, одежду, лёгкую его походку, добрые, немного раскосые глаза, сильные его руки. Подаренный мне кузовок, который хранится у меня на полке, напоминает мне давние времена моих путешествий и Артамона.
(387 слов)

По И. Соколову-Микитову