Русский лес был пробуждён в живописи Иваном Ивановичем Шишкиным.
С полотен художника подлинный русский лес впервые зашумел, задышал, поманил уходящей в неведомую глубь тропою. «Сосной на выставке запахло», – восторженно говорили первые зрители его картин. Крепко настоянный запах смолы, хвои, согретой солнцем коры неотделимо связался для современников с творчеством Шишкина, с самим именем его.
«Лесовик», «лесной богатырь», «лесной царь» называли его при жизни. Даже наружность живописца – крупные черты лица, густые спутанные волосы, взлохмаченная борода, кряжистая, несокрушимо сбитая фигура – удивительно цельно сопрягалась с его созданиями, тотчас вызывала в памяти едва ли не у всех, кто встречался с ним, всё те же образы освещённых солнцем корабельных сосен, могучих дубов. «Как зелёный могучий лес, он заражал всех своим здоровым весельем и правдивой русской речью», – читаем у Ильи Ефимовича Репина.
Всякий, кому довелось видеть Шишкина на натуре, любовался тем, как легко, свободно, смело – в своей стихии! – чувствовал он себя в лесной глуши. Эта свобода и смелость и от глубокого знания природы, и от любви к ней, и от веры в любовь ответную.
(167 слов)
Из «Книги природы»