Замело дороги, нанесло высокие сугробы вокруг неприютного старого дома. Пушкин остался в нём с няней Ариной Родионовной, которая была ему верным и единственным другом в эту трудную пору его жизни. С ней он вёл бесконечные беседы, расспрашивал её о старине, читал ей только что написанные стихи и жадно слушал её рассказы, сказки, песни. Вся мудрость и поэтичность простого народного языка воскресала для Пушкина в её бесхитростных повествованиях, и Пушкин жадно впитывал каждое слово...
Дни поэта заняты были усердной работой и чтением. Но всё же ему было очень грустно: он был вдали от друзей, разделявших его мысли и чувства, не часто доходили до него книжные и журнальные новинки. К тому же поэт всё время ощущал тяжесть подневольного, ссыльного состояния. Он не мог покинуть занесённого снегами Михайловского: каждый шаг его был известен губернскому начальству. И сколько времени продлится такое тягостное положение, никто, конечно, не знал. Было от чего прийти в сумрачное настроение.
Зимний вечер. На дворе воет метель – ни зги не видно. В комнатушке потрескивает затопленная няней печка... Пушкин смотрит в окно и прислушивается к тому, что делается в открытом снежном поле.
И рождаются бессмертные строки:
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя...
(202 слова)
По Вс. Рождественскому