Законы природы

   В начале мая сидел я на дощатой террасе своей недавно отстроенной и свежевыкрашенной дачи, пил свежезаваренный чай и читал газету. Вдруг неподалёку от меня, в зарослях можжевельника, расположенных поблизости, раздался рассерженный птичий голосок; раздался очень близко, под самым ухом, вследствие чего я невольно обернулся. На ветке растущего невдалеке клёна сидела крошечная серенькая птичка. Острый клюв, горлышко под клювом белоснежное, а щёки под глазами чёрные. Мухоловка. Мне было совершенно непонятно, отчего так возмущалась птичка. Может быть, кто-то её обидел? И тогда я невольно задумался о том, что даже такие миниатюрные существа, не говоря уже о насекомых, наверное, способны пусть по-своему, но всё же мыслить. В связи с этим мне вспомнился ещё один случай.
   В своей гостиной, где я любил проводить время за стареньким расстроенным фортепиано и любоваться на портреты в позолоченных рамках, я впервые выпустил из клетки щегла. На улице был ясный безветренный день, и солнышко каждым лучом своим освещало близлежащую рощу. Птица тотчас же устремилась к окну, по-видимому, привлечённая роскошным пейзажем, и, с размаху ударившись о невидимую стеклянную поверхность, заскользила вниз. Сидит на подоконнике и ошалело хлопает глазами. Вслед за тем щегол взвился, снова ударился о стекло. Как он ни напрягай крохотный кусочек своего мозга, вряд ли он сможет понять, что это за невидимая для него преграда стала на пути? Единственным приемлемым для него объяснением было бы чудо. Вот так и мы зачастую ведём себя, когда сталкиваемся с чем-то для нас непонятным. А появись существо с новым мозгом, в десятки тысяч раз больше воспринимающим, чем человек, способным вмиг улавливать соотношения, которых мы даже представить себе не можем, – и мы, с нашими построениями космических систем, будем этому существу казаться такими же смешными, как нам – щегол, ошалело сидящий перед оконным стеклом.
   А сравнительно со шмелём, например, и щегол способен к гениальнейшим выводам. Раза два-три ударившись о стекло, он уже вовсю летает по комнате, не соблазняясь простором, который он видит за стеклом: он знает, что между ним и зеленеющей вдали равниной – невидимая, но непреодолимая преграда. А вот шмель ничего этого не понимает. И он, не переставая ни на минуту, будет биться о стекло день, другой, третий, пока не изнеможет от голода и усталости.
   Вывод напрашивается простой: всё в природе подчинено никому не ведомым законам, и сложно сказать, сможет ли человеческий мозг хоть когда-нибудь до конца постичь её секреты, сможет ли объяснить то, что сейчас нам представляется сверхъестественным.
(386 слов)
 
По В. Вересаеву