Ко мне этот сурчонок попал совсем плохим – отравился крысиным ядом и едва-едва дышал. Добыл я молока и стал вливать его в рот сурчонку из самодельной пипетки.
На следующий день Бобе стало лучше, а ещё через сутки она разбудила меня ночью. Я сначала испугался, приняв её за крысу. Оказывается, Боба решила устроиться спать на моей подушке.
Когда Боба совсем оправилась от болезни, я понял, с каким «сокровищем» мне предстоит жить. Для Бобы не было ничего невозможного: она свободно взбиралась на газовую плиту и носом сталкивала оттуда посуду. То же самое она делала и на столе. В первый день после болезни она очистила его от красок и бутылок с разбавителем. Пол сделался очень красивым – разноцветным.
Сама Боба в тот же день вывалялась в синей краске и сразу же улеглась на постель. Можете себе представить мою «радость», когда я увидел на подушке зверя, похожего на баклажан.
Боба научила меня аккуратности. Закончив работы, я тщательно закрывал банки с красками и ставил их на полки. А ботинки и тапочки убирал в духовой шкаф, иначе их надо было долго искать.
Заканчивался срок моей командировки, надо было возвращаться в Москву. День отъезда стал для Бобы праздником: все мои вещи были выложены наружу, готовились для укладывания в чемоданы и ящики. Боба активно «помогала» мне: хватала и прятала под газовую плиту зубную щетку, тащила в угол рубашку, выбрасывала из чемодана то, что я успел туда уложить.
В самолёте Боба изводила меня своими капризами: всё время пыталась спрыгнуть с моих колен на пол, царапалась и взвизгивала всякий раз, когда я хотел водворить её на место. Свободно вздохнул я только в собственной квартире.
(262 слова)