За селом, по склонам оврага, виднеются заросшие травами противотанковые рвы, траншеи, ямы-воронки. Сюда сбегаются ребятишки поиграть в прятки, в войну «понарошку».
Перед одной такой воронкой я остановился. Откосы её пестрели колокольчиками, одуванчиками, шляпками ромашек. А на самом дне пышно расцвёл куст шиповника.
Но самое впечатляющее, что бросилось в глаза, это высокие ивы. Поднялись они над воронкой и закрыли её густой зелёной кроной.
Помню, до войны здесь росло старое, неизвестно кем посаженное дерево. Потом, когда рядом упала бомба, ствол и ветви его разлетелись в стороны на десятки метров, а на том месте, где стояло дерево, образовалась глубокая воронка. По откосам её торчали лишь обугленные корни – жалкие остатки старой ивы.
Но прошёл год, и люди увидели, как из воронки потянулись гибкие зелёные побеги. С той поры прошло много лет, и выросло на месте погибшего новое дерево, ещё более сильное и живучее.
Ствол дерева снизу не в обхват, а чуть выше разделялся на четыре. Один из них тянулся прямо вверх, два других наклонились в стороны, а четвёртый лежал на земле: видно, буря налетела. Поваленный ствол совершенно сгнил у основания, а всё-таки тянулись из него молодые стройные побеги. И непонятно было, откуда они брали соки жизни: из комля или из сломанных ветвей, упёршихся в землю?
Рядом с ивами спокойно колыхались под тёплым солнцем зреющие хлеба, а в голубой вышине заливались невидимые жаворонки, и я подумал: вот ведь как получается: страшная сила – бомба, но есть вещи сильнее её. И в этом заключается смысл жизни.