Шум урагана вплотную сливался с шумом ливня, не прекращавшегося в течение нескольких часов подряд. Дождь то отвесно обрушивался на крыши, то под напором изменившегося ветра наискось двигался вдоль улицы, как бы отвоёвывая шаг за шагом своими яростными хлещущими потоками.
Раскаты грома беспрерывно следовали один за другим, переходя в одно выровненное рокотание наподобие аккомпанемента никому не знакомого музыкального инструмента. При сверкании частых молний показывалась убегающая вглубь улица с нагнувшимися и как будто бегущими второпях в ту же сторону насквозь вымокшими деревьями.
Гроза мало-помалу слабела, понемногу удалялась. Гром гремел теперь наполовину реже и глуше, издали, и только блеснёт изредка молния и осветит полнебосклона. Дождь прекращался временами, а вода с тихим плеском продолжала стекать вниз, образуя мощные ручьи, впадающие в небольшую, но быструю речонку. Бесшумные отсветы молний вперебой западали в комнату, озаряли её и задерживались в ней лишний миг, словно что-то разыскивая.
Вдруг снова поднялся сильный северо-западный ветер. Над городом, как сумасшедшие, негодующе, стремительно, не останавливаясь ни на секунду, неслись тучи наподобие спасающегося от погони беглеца. Их клочья, чёрные, как дым вперемешку с копотью, перелетали так низко, что почти задевали за деревья, клонившиеся в ту же сторону, вследствие чего казалось, будто ими, как гнущимися вениками, подметают небо. Дождь охлёстывал деревянную сторону дома, и она из тёмно-серой становилась чёрной, как в затмение.
Наконец грозовые тучи мало-помалу разошлись. По полям, сплошь залитым обжигающими лучами солнца, вразнобой перекатывалось из края в край почти несмолкаемое стрекотание кузнечиков. Всюду цвели никому не принадлежащие липы. Казалось, испокон веку стояли они здесь. Исстари они были высажены по краям аллеи неизвестным нынешним людям садовником и протягивали развесистые ветки с густой, как ночь, листвой, мелко усыпанной восковыми звёздочками мерцающих соцветий.
(269 слов)
По Б. Пастернаку