Странная загадка

   Был тихий летний вечер. На дворе и кругом было тихо, селение уже засыпало, в людской тоже смолк говор работников и прислуги. Мальчика уже с полчаса уложили в постель.
   Он лежал в полудремоте. С некоторых пор у него с этим тихим часом стало связываться странное воспоминание. Он, конечно, не видел, как темнело синее небо, как чёрные верхушки деревьев качались, рисуясь на звёздной лазури, как хмурились лохматые стрехи стоявших кругом двора строений, как синяя мгла разливалась по земле вместе с тонким золотом лунного и звёздного света. Но вот уже несколько дней он засыпал под каким-то особенным, чарующим впечатлением, в котором на другой день не мог дать себе отчёта.
   Когда дремота всё гуще застилала его сознание, когда смутный шелест буков совсем стихал, он переставал различать и дальний лай деревенских собак, и нежное щёлканье соловья за рекой, и меланхолическое позвякивание бубенчиков, подвязанных к пасшемуся на лугу жеребёнку. Ему вдруг начинало казаться, что все они, слившись в одну стройную гармонию, тихо влетают в окно и долго кружатся над его постелью, навевая неопределённые, но удивительно приятные грёзы. Наутро он просыпался разнеженный и обращался к матери с живым вопросом:
   – Что это было вчера? Что это такое?
   Мать не знала, в чём дело, и думала, что ребёнка волнуют какие-то сны. Она сама укладывала его в постель, заботливо крестила и уходила, когда он начинал дремать, не замечая при этом ничего особенного. Но на другой день мальчик опять говорил ей о чём-то, приятно тревожившем его с вечера.
   – Так хорошо, мама, так хорошо! Что же это такое?
   В этот вечер она решилась остаться у постели любимого ребёнка подольше, чтобы разъяснить себе эту странную загадку. Она сидела на стуле рядом с его кроваткой, машинально перебирая петли вязания и прислушиваясь к ровному дыханию своего Петруся. Казалось, он совсем уже заснул, как вдруг в темноте послышался его тихий голос:
   – Мама, ты здесь?
   – Да, да, мой мальчик.
   – Уйди, пожалуйста, оно боится тебя, поэтому до сих пор его нет. Я уже совсем было заснул, а этого всё нет.
   Удивлённая мать с каким-то странным чувством слушала этот полусонный, жалобный шёпот. Ребёнок говорил о своих сонных грёзах с такою уверенностью, будто это что-то реальное. Тем не менее мать встала, наклонилась к мальчику, чтобы поцеловать его, и тихо вышла, решившись незаметно подойти к открытому окну со стороны сада.
   Не успела она сделать своего обхода, как загадка разъяснилась. Она услышала вдруг переливчатые тоны поющей свирели, которые неслись из дальней конюшни, смешиваясь с шорохом южного вечера. Она сразу поняла, что именно эти нехитрые переливы простой мелодии, совпадавшие с фантастическим часом дремоты, так приятно настраивали воспоминания мальчика.
   Она сама остановилась, постояла с минуту, прислушиваясь к задушевным напевам малорусской песни, и, совершенно успокоенная, ушла в тёмную аллею сада.
   «Хорошо играет Иохим, – подумала она. – Странно, сколько тонкого чувства в этом грубоватом на вид холопе».
(452 слова)

По В. Короленко