Переправа

   С небольшого берегового мыса мы увидели среди тихо передвигающихся ледяных масс какой-то чёрный предмет, ясно выделявшийся на бело-жёлтом фоне.
   – Ворона, – сказал кто-то.
   – Медведь, – возражал другой.
   Мнения разделились. Одним чёрная точка казалась не больше вороны, другим – не меньше медведя. Отдалённое однообразие белых подвижных масс, лениво проплывающих между высокими горами, совершенно извращало перспективу.
   – Откуда же взяться медведю на середине реки? – спросил я.
   – С того берега. В третьем году медведица вон с того острова переправилась с тремя медвежатами. Нонче тоже зверь с того берега на наш идёт. Видно, зима будет лютая. Мороз гонит, – ответили мне.
   Все мы с интересом наблюдали за приближающимся предметом.
   – А ведь это, братцы, козуля, – сказал старший. – Даже две.
   Действительно это оказались горные козы и действительно их было две. Теперь нам уже ясно видны были их тёмные изящные фигурки среди настоящего ледяного ада. Одна была побольше, другая поменьше. Может, это были мать и дочь. Вокруг них льдины бились, сталкивались, вертелись и крошились; при этих столкновениях в промежутках что-то кипело и брызгало пеной, а нежные животные, насторожившись, стояли на льдине, подобрав в одно место тоненькие ножки.
   Вдруг огромная льдина, плывущая впереди той, на которой стояли козы, стала как будто замедлять ход и потом начала разворачиваться, останавливая движения задних. От этого вокруг животных поднялся вновь целый ад разрушения и плеска. Льдины становились вертикально, лезли друг на друга и ломались с громким, как выстрелы, треском. На мгновение два жалких тёмных пятнышка совсем было исчезли в этом хаосе, но затем мы заметили их уже на другой льдине. Опять собрав свои тоненькие, дрожащие ножки, козы стояли на другой ледяной площадке, готовые к новому прыжку. Это повторилось несколько раз, и каждый прыжок с рассчитанной неуклонностью приближал их к нашему берегу и удалял от противоположного.
   Можно было уже проследить план умных животных. Невдалеке от нас конец мыса выступал острым краем в реку, и здесь льдины, разгоняемые течением, разбивались с особенною силой. Зато более отдалённые, избегавшие линии удара, тотчас же подхватывались отражённой струёй и уносились опять к другому берегу реки. Старшая из двух коз, видимо, руководившая переправой, с каждым прыжком направлялась на этот мысок, гремевший от напора ледохода. Наше присутствие она явно не принимала во внимание. Мы стояли на самом мысу неподвижно. Совсем уже близко от берега, в десятке саженей от кучки людей, козы всё так же были поглощены только столкновением льдин и своими прыжками. Когда льдина, на которой они стояли, тихо кружась, подошла к роковому месту, у нас даже захватило дыхание. Мгновение... Сухой треск, хаос обломков, которые вдруг поднялись кверху и поползли на обледенелые края мыса – и два чёрных тела легко, как брошенный камень, метнулись на берег, поверх этого хаоса.
   Они были уже на берегу. Но на другой стороне косы была тёмная полоса воды, а проход загораживала кучка людей. Однако умная коза не задумалась ни на минуту. Я заметил её круглые глаза, глядевшие с каким-то странным доверием. А затем понеслась сама и направила младшую прямо к нам. Пёс, большой мохнатый Полкан, сконфуженно посторонился, когда старшая коза, загораживая младшую, пробежала мимо него, почти коснувшись боком его мохнатой шерсти.
(491 слово)

По В. Короленко