Если человеку выпадает случай писать о матери, ему так и хочется надеть чистую рубашку, выбить из самых отдалённых складок своей души пыль прежнего гнева, досады или неприязни, придвинуть стол к хорошо вымытому окну и до ночи трудиться в надежде открыть хотя бы одно не сказанное до него нежное и прекрасное слово. И хоть это желание заранее обречено, поколение за поколением, невзирая на тома книг, сочинённые предками, пишет оду материнской любви. Но что можно добавить к этой оде, в которую вместе с нашими матерями навсегда вошли наши болезни и прививки, наши влюблённости и разочарования, наши крушения и подъёмы? В эту оду, в сущности, вмещается история, ибо что такое матери и их дети, если не всё, что мы называем человечеством.
Материнство неистребимо до конца дней, и матери переносят его на детей своих детей, на детей своих внуков и выхаживают их, растят, только бы была милостива к ним загадочная судьба. С запозданием мы узнаём о чудесах их любви, совершённых ради нас, и ни перед кем не испытываем такой глубокой вины за своё несовершенство, как перед ними.
(173 слова)
Из журнала