Неожиданная встреча (По А. Чехову)

   Были по-летнему тихие вечерние сумерки. Малоезженая лесная дорога была сплошь покрыта свинцово-чёрными лужами от только что прошедшего дождя, и почва жалостно всхлипывала под ногами. Багровая заря напрямую сквозила через весь лес, придавая беломраморным стволам берёз и тёмно-зелёной листве золотисто-розоватый оттенок. Я был утомлён и едва продвигался вперёд.
   Вёрстах в двенадцати от дома я неожиданно встретился с большой чёрной собакой. Пробегая мимо, пёс как-то пристально, по-человечьи посмотрел на меня. «Хорошая собака, – подумал я, – чья она?»
   Я оглянулся. Пёс стоял шагах в одиннадцати, ни на секунду не отрывая глаз от меня. С полминуты мы исподтишка рассматривали друг друга, затем пёс, вероятно польщённый моим вниманием, потихоньку приблизился ко мне и как ни в чём не бывало приветливо замахал хвостом. Я пошёл дальше в глубь леса. Пёс за мной. «Чья это собака? – спрашивал я себя. – Откуда она?»
   В нашей местности я знал всех помещиков-старожилов и знал их собак. Ни у одного из них не было такой. Откуда же мог взяться этот незнакомый мне пёс здесь, в чащобе, на никем не хоженной дороге?
   Я присел на пень отдохнуть и начал рассматривать своего незваного спутника. Он тоже сел, поднял голову вверх и устремил на меня пристальный взор. Не знаю, под влиянием ли обволакивающей тишины, движущихся вразнобой лесных теней, а возможно, шороха и шёпота деревьев, или, может быть, из-за утомления, но от пристального взгляда обыкновенных собачьих глаз мне стало вдруг жутко. Я вспомнил про Фауста и его бульдога и про то, что чересчур нервные люди вследствие утомления бывают по временам подвержены галлюцинациям. Достаточно было этого, чтобы я быстро поднялся и пошёл дальше. Собака тотчас же побежала вслед. «Пошла прочь!» – крикнул я. Псу, вероятно, понравился мой голос, потому что он весело подпрыгнул и побежал впереди меня. Тогда я ещё раз прикрикнул на него.
   Пёс оглянулся, пристально поглядел на меня и вновь весело замахал хвостом.
   Очевидно, его забавлял мой грозный тон. Мне бы следовало приласкать его, но, ввиду того, что фаустовский бульдог не выходил из моей головы, гнетущее чувство страха становилось всё нестерпимее, как будто эта, как мне казалось, сверхъестественная собака может причинить мне зло. Я не выдержал и побежал.
   Дома я застал гостя, приятеля-инженера, который, поздоровавшись, начал мне жаловаться, что, пока он ехал ко мне, заблудился в лесных зарослях, и у него отстала хорошая, дорогая собака.
(373 слова)

По А. Чехову