В музее рядом с патронными лентами, пулемётом, снарядами и остатками бомбы стоит эта сугубо мирная вещь – швейная машинка «Зингер».
– Наверное, есть какие-нибудь заслуги у этой старушки? – спросил журналист.
– Есть, – сказали в музее. – Сейчас придёт и хозяйка машины.
Она пришла необычайно опрятная, подтянутая. Выжидательно села на краешек стула. Журналист записал: «Зоя Александровна Запутряева. Возраст – семьдесят три года. Швея. Сейчас смотритель музея».
Когда говорят о войне, в первую очередь справедливо вспоминают тех, кто лежал на переднем крае в окопах, кто поднимался в атаку, ходил в разведку. И мало кому известны шедшие следом за боевыми порядками нестроевые силы. Фельдшер, сапожник, пекарь, прачка, швея – всё это люди, без чьей заботы передовая держаться бы не могла.
В Осташкове в 1942 году сформировалось небольшое подразделение для ремонта солдатской одежды. Швея Запутряева Зоя сразу в него попросилась.
Представьте себе отряд из пятнадцати конных повозок, идущий следом за фронтом. На повозках поклажа донельзя прозаическая: корыта, стиральные доски, утюги, мыло, иголки и нитки. На передней повозке главная ценность – маленький сейф с печатью и документами части, два автомата и вот эта машинка «Зингер».
Заботой отряда была одежда солдат. Её стирали, чинили, гладили. Зоя Александровна вспоминает, что отряд располагался в какой-нибудь деревеньке у речки. Кипятили и промывали одежду в ледяной проточной воде, сушили летом на солнце, зимою жарко топили крестьянские печи. А её забота была чинить. Целыми днями не разгибалась. Вот так на лошадке дошли из-под Курска до Дрездена.
В Дрездене война для банно-прачечного отряда не кончилась. Погрузили их в эшелон, и двинулись они на восток. И опять шли за фронтом. И ведь ни разу машинка не поломалась, меняли только иголки.
И ещё тридцать лет после войны работали вместе швея и машина.
Чтобы сделать снимок, машинку вынесли в главный светлый зал музея. А потом поставили снова на место, к площадке, где лежат пулемёт, каски, патронные ленты и снаряд.
(299 слов)