Крым постоянно манил художника Константина Коровина.
Этот волшебный край был беспредельным простором для Коровина, для его буйной, неистовой кисти, звонких красок, волнующих ритмов! В Бахчисарае он написал ряд этюдов. В них пёстрая, неугомонная жизнь улиц, бегущих вверх в горы, покой татарских кофеен, где почтенные старцы степенно восседают на подушках и пьют густой ароматный напиток.
Увлечённый Пушкиным, Коровин написал этюды цветущего сада и развалин ханского дворца. Золочёные вазы с цветами из воска в застеклённых нишах дворца, инкрустированная слоновой костью и перламутром мебель, уцелевшие тяжёлые шёлковые покрывала на низких диванах.
В Балаклаве художник страстно увлёкся рыбной ловлей. Он был поражён, когда увидел пойманного рыбаками морского петуха. «Он послужил мне прообразом царя Дадона, когда я писал декорации к "Золотому петушку"», – рассказывал Коровин. Лакированные, с бронзовыми бубенцами удочки, сделанные им в Балаклаве, попали потом на выставку в Москве.
Розы, как бы обрызганные зарёй, пламенеющие гвоздики, охапки пышных пионов, стройные тополя и вечно меняющееся море – всё это заполнило душу художника. Гурзуф, весь сотканный из солнечных лучей. На первом плане высокий тёмно-зелёный, почти чёрный, кипарис. Верхушка срезана, она будто ушла в небо. Всё цветёт, звенит, поёт.
(182 слова)
По Н. Яновскому-Максимову