Зал был наполнен необычайной для концертов толпой, какую легче всего встретить в цирке Никита пробрался в дальний угол зала, откуда хорошо был виден дирижёрский пульт. Здесь, между колоннами, как и повсюду, теснились слушатели. В дневные часы он привык видеть в этом зале одних музыкантов.
Теперь Никиту окружало безучастие новых непонятных лиц. Никита знал, что концерт устроен для рабочих, что соберётся много случайных людей, но его удивило безразличие толпы к обстановке.
Рядом с ним прислонились к колонне два матроса, обнявшись и приятельски болтая о каком-то вздоре. Они грызли семечки, аккуратно собирая в горсть кожуру. Волосы матросов были всклокочены, воротники расстегнулись, словно по залу гулял ветер.
Потом музыка отвлекла его. Она строилась на духовых инструментах, из них преобладали медные. Незаметно музыка вовлекла Никиту в свой торжествующий круговорот.
Мощь её возрастала, но трубы не могли дать нужной силы, и Никита с тоской ждал, когда вздымающая волна звуков, достигнув вершины, разрешит напряжение.
Он беспокойно огляделся и вдруг заметил матросов. Их отважные, грубые лица были возбуждены. Матрос, стоявший ближе к Никите, держал своего товарища за локоть, и Никита видел, как медно-красная рука сдавила этот локоть тисками. Оба приятеля, не отрываясь, глядели на дирижёра и, когда музыка достигла предельной силы и начала стихать, переглянулись, глубоко, облегчённо вздохнув и улыбнувшись, точно забрались на какую то гору.
И вместе с ними Никита почувствовал счастливую лёгкость и захлопал с увлечением в ладоши заодно с матросами, во всю глотку кричавшими "браво!", заодно со всей толпой, подступившей к эстраде.
(240 слов)
По К. Федину